Метод

«Игра». Д. Финчер. 1997. 101001
01.08.00-01.09.10
«Пираты Карибского моря: Проклятие Черной Жемчужины». Г. Вербински. 2003.
000011 ↗
Кадр язык гептаподов
«Прибытие». Д. Вильнев. 2016. (Гексаграмма 18, 50)
Останется только в разделе Дизайн

01.22.00-.01.23.00
«Пираты Карибского моря: Сундук мертвеца». Г. Вербински. 2006.
110100
«Убить Билла». К. Тарантино. 2003.
001001
«Петровы в гриппе». К. Серебренников, 2020.
«Начальник разведки». К. Белевич, 2022
«Книга Илая».
Братья Хьюз. 2010.
Делёз Ж.,
Гваттари Ф.
Что такое философия?
110101
Барт Р.
О хокку.
011011
Дебор Г.
Теория дрейфа.
000001
Делёз Ж. Гваттари Ф. Что такое философия? 110101

Дебор Г. Теория дрейфа. 000001

Барт Р. О хокку. 011011

Лола Г. Н. Дизайн-код: методология семиотического дискурсивного моделирования. 001001

Барт Р. Воображение знака.

Giaccardi, E. Metadesign as an Emergent Design Culture.

Метадизайн / metadesigners.org
Лола Г. Н.
Дизайн-код:
методология
семиотического
дискурсивного
моделирования.
001001
Барт Р.
Воображение знака.

Giaccardi, E.
Metadesign
as an Emergent
Design Culture.
«Игра». Д. Финчер. 1997. 101001
01.08.00-01.09.10
«Пираты Карибского моря: Проклятие Черной Жемчужины». Г. Вербински. 2003.
000011
Кадр язык гептаподов
«Прибытие». Д. Вильнев. 2016. (Гексаграмма 18, 50)
Останется только в разделе Дизайн

01.22.00-.01.23.00
«Пираты Карибского моря: Сундук мертвеца». Г. Вербински. 2006.
110100
«Убить Билла». К. Тарантино. 2003.
001001
«Петровы в гриппе». К. Серебренников, 2020.
«Начальник разведки». К. Белевич, 2022
«Книга Илая».
Братья Хьюз. 2010.
Делёз Ж.,
Гваттари Ф.
Что такое философия?
110101
Барт Р.
О хокку.
011011
Дебор Г.
Теория дрейфа.
000001
Делёз Ж. Гваттари Ф. Что такое философия? 110101

Дебор Г. Теория дрейфа. 000001

Барт Р. О хокку. 011011

Лола Г. Н. Дизайн-код: методология семиотического дискурсивного моделирования. 001001

Барт Р. Воображение знака.

Giaccardi, E. Metadesign as an Emergent Design Culture.

Метадизайн / metadesigners.org
Лола Г. Н.
Дизайн-код:
методология
семиотического
дискурсивного
моделирования.
001001
Барт Р.
Воображение знака.

Giaccardi, E.
Metadesign
as an Emergent
Design Culture.
Лилия жизни

Линия жизни сворачивается в клубок,
стало близко, что было так далеко.
Дотягиваюсь и глажу пятнистый бок.
Лилия жизни спит, ее сон глубок,
бог похоронил её глубоко –
у подземных вод, у корней дорог.

Линия жизни сводит небесный свод
в талую глину тайного рубежа.
Лилия жизни снизу по корке бьёт:
перерасти плотный предел, душа.

Вот она просыпается, и вот-вот
от череды болот, лебеды руин:
малая малость, новость, озноб, восход,
алая радость, воин, бутон, рубин.

Е. Боярских
110000
Притяженья больше нет

Давай останемся свободными
Шелка и маски бросим под ноги
И пусть в моих поступках не было логики
Я не умею жить по-другому

Давай начнём движенье первыми
Сегодня я сыграю белыми
А ты иди вперёд своею дорогою
Спасайся в сумерках тёмных комнат

Сто шагов назад, тихо на пальцах
Лети, моя душа, не оставайся
Сто шагов назад, притяженья больше нет

Сто шагов назад, тихо на пальцах
Лети, моя душа, не оставайся
Сто шагов назад, притяженья больше нет

Притяженья больше нет

Назад от праздников ко вторникам
Назад от финиша к исходникам
И пусть в моих поступках не было логики
Я не умею жить по-другому

Сто шагов назад, тихо на пальцах
Лети, моя душа, не оставайся
Сто шагов назад, притяженья больше нет

Сто шагов назад, тихо на пальцах
Лети, моя душа, не оставайся
Сто шагов назад, притяженья больше нет

Притяженья больше нет

Сто шагов назад, тихо на пальцах
Лети, моя душа, не оставайся
Сто шагов назад, притяженья больше нет

Притяженья больше нет
Притяженья больше нет
Притяженья больше нет

К. Меладзе
010111
Русская дорога

По плачущей земле не чуя сапогов
Наш обескровленный отряд уходит от врагов
Питаясь на ходу щавелевым листом
Ночуя в буераке под калиновым кустом

Нам отдохнуть нельзя – бегом, бегом, бегом
А наши, якобы, друзья засели за бугром
И смотрят как нас бьют, не отрывая глаз
И только длинные дороги полностью за нас

Вытри слёзы, отдохни немного
Я русская дорога
Отходи, а я тебя прикрою
Грязью да водою

Но по уши в грязи, в воде до самых глаз
Через какой-то срок враги опять догнали нас
И бьют ещё сильней, вот-вот и порешат
Но лютые морозы к нам на выручку спешат

Отходи, утри горючи слёзы
Мы русские морозы
Заморозим, заметём тоскою
Поманив Москвою

Природа на войне, нам как родная мать
Но есть время хорониться, а есть время наступать
И вскоре объявились мы во вражьих городках
И стали всё крушить вокруг, разбили в пух и прах

Порвали на куски, размолотили в хлам
И, добивая, объясняли стонущим врагам:
Запомните загадочный тактический приём
Когда мы отступаем – это мы вперёд идём!

Вместе с холодами и лесами
Впереди Сусанин
Просто нам завещана от Бога
Русская дорога, русская дорога, русская дорога...

И. Растеряев
010111
Stumblin' in

Our love is alive, and so we begin
Foolishly laying our hearts on the table
Stumblin' in
Our love is a flame, burning within
Now and then firelight will catch us
Stumblin' in

Wherever you go, whatever you do
You know these reckless thoughts of mine are following you
I'm falling for you, whatever you do
'Cause baby, you've shown me so many things that I never knew
Whatever it takes, baby, I'll do it for you

Our love is alive, and so we begin
Foolishly layin' our hearts on the table
Stumblin' in
Our love is a flame, burning within
Now and then firelight will catch us
Stumblin' in

You were so young, oh, and I was so free
I may've been young, but baby, that's not what I wanted to be
Well, you were the one (oh, why was it me?)
'Cause, baby, you've shown me so many things that I've never seen
Whatever you need, baby, you've got it from me

Our love is alive, and so we begin
Foolishly laying our hearts on the table
Stumblin' in
Our love is a flame, burning within
Now and then firelight will catch us
Stumblin' in

Stumblin' in
Stumblin' in
Foolishly laying our hearts on the table
Stumblin' in

Ah, stumblin' in
Mmm, stumblin' in
Now and then firelight will catch us
Stumblin' in

Oh, stumblin' in
I'm stumblin' in
Foolishly laying our hearts on the table
Stumblin' in
Whhoa, stumblin' in (ah, stumblin' in)
I'm stumblin' In (you were stumblin in)
Now and then firelight will catch us
Stumblin' in

М. Чепмен, Н. Чинн.
111010
Нормальные герои

Ходы кривые роет
Подземный умный крот.
Нормальные герои
Всегда идут в обход!
Нормальные герои
Всегда идут в обход!

В обход идти, понятно,
Не очень-то легко.
Не очень-то приятно,
И очень далеко!
Не очень-то приятно,
И очень далеко!

Зато так поступают
Одни лишь мудрецы.
С обходом подступают
Одни лишь храбрецы!

Глупцы, героя строя,
Бросаются вперед,
Нормальные герои
Всегда наоборот.
Нормальные герои
Всегда наоборот.

И мы с пути кривого
Обратно не свернем
А надо будет снова
Пойдем кривым путем!
А надо будет снова
Пойдем кривым путем!

Это даже хорошо

В. Коростылев
111010

Нет, не луна, а светлый циферблат
Сияет мне, — и чем я виноват,
Что слабых звезд я осязаю млечность?

И Батюшкова мне противна спесь:
Который час, его спросили здесь,
А он ответил любопытным: вечность!

О. Мандельштам.
111010
Слово

В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо свое, тогда
Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города.

И орел не взмахивал крылами,
Звезды жались в ужасе к луне,
Если, точно розовое пламя,
Слово проплывало в вышине.

А для низкой жизни были числа,
Как домашний, подъяремный скот,
Потому что все оттенки смысла
Умное число передает.

Патриарх седой, себе под руку
Покоривший и добро и зло,
Не решаясь обратиться к звуку,
Тростью на песке чертил число.

Но забыли мы, что осиянно
Только слово средь земных тревог,
И в Евангелии от Иоанна
Сказано, что Слово это — Бог.

Мы ему поставили пределом
Скудные пределы естества.
И, как пчелы в улье опустелом,
Дурно пахнут мертвые слова.

Н. Гумилев.
010100
Потянуть до вечера околесицу,
а потом, с горы, и сама покатится,
обращаясь к новому в небе месяцу.
И теперь никто за меня не хватится,
отчего неделя почти спрессована,
а пустое время с утра до вечера
неумелой кисточкой нарисовано,
в путевом блокноте едва помечено.
Если вместе сложатся время скорое
и мое дыхание терпеливое,
отзовется именем то искомое,
ни на что известное не делимое.
Если полное имя его – отчаяние,
а его уменьшительное – смирение,
пусть простое тающее звучание
за меня окончит стихотворение.

М. Айзенберг.
101011
Гефсиманский сад

Мерцаньем звезд далеких безразлично
Был поворот дороги озарен.
Дорога шла вокруг горы Масличной,
Внизу под нею протекал Кедрон.

Лужайка обрывалась с половины.
За нею начинался Млечный путь.
Седые серебристые маслины
Пытались вдаль по воздуху шагнуть.

В конце был чей-то сад, надел земельный.
Учеников оставив за стеной,
Он им сказал: «Душа скорбит смертельно,
Побудьте здесь и бодрствуйте со мной».

Он отказался без противоборства,
Как от вещей, полученных взаймы,
От всемогущества и чудотворства,
И был теперь, как смертные, как мы.

Ночная даль теперь казалась краем
Уничтоженья и небытия.
Простор вселенной был необитаем,
И только сад был местом для житья.

И, глядя в эти черные провалы,
Пустые, без начала и конца,
Чтоб эта чаша смерти миновала,
В поту кровавом Он молил Отца.

Смягчив молитвой смертную истому,
Он вышел за ограду. На земле
Ученики, осиленные дремой,
Валялись в придорожном ковыле.

Он разбудил их: «Вас Господь сподобил
Жить в дни мои, вы ж разлеглись, как пласт.
Час Сына Человеческого пробил.
Он в руки грешников себя предаст».

И лишь сказал, неведомо откуда
Толпа рабов и скопище бродяг,
Огни, мечи и впереди — Иуда
С предательским лобзаньем на устах.

Петр дал мечом отпор головорезам
И ухо одному из них отсек.
Но слышит: «Спор нельзя решать железом,
Вложи свой меч на место, человек.

Неужто тьмы крылатых легионов
Отец не снарядил бы мне сюда?
И, волоска тогда на мне не тронув,
Враги рассеялись бы без следа.

Но книга жизни подошла к странице,
Которая дороже всех святынь.
Сейчас должно написанное сбыться,
Пускай же сбудется оно. Аминь.

Ты видишь, ход веков подобен притче
И может загореться на ходу.
Во имя страшного ее величья
Я в добровольных муках в гроб сойду.

Я в гроб сойду и в третий день восстану,
И, как сплавляют по реке плоты,
Ко мне на суд, как баржи каравана,
Столетья поплывут из темноты».

Б. Пастернак.
110101
Ни о чем не нужно говорить,
Ничему не следует учить,
И печальна так и хороша
Темная звериная душа:

Ничему не хочет научить,
Не умеет вовсе говорить
И плывет дельфином молодым
По седым пучинам мировым.

О. Мандельштам.
000001
Воздух принял облик человека,
поменял себя с собой местами.
Допустил провалы и просветы,
упустил неважные детали.

Воздух обнял облик человечка,
честно повторил его изъяны –
это первый сумеречный встречный,
кто лежал на дне воздушной ямы,

у кого не сложены, не сшиты
лоскутки и блёстки-отголоски.
Жизнь не станет выше или шире.
Воздух добавляет только воздух.

Кто прочтёт его неосязанье
на своей обманчивой ладони?
Разве что осинки-партизанки,
мелочь тонконогая на склоне.

Воздух лета движет воздух леса.
Воздух лиса лижет воздух лапы.
Кто-то дышит, чтобы не исчезнуть,
или пишет, чтобы не заплакать.

Не оттуда, но и не отсюда,
он лишён и знанья и незнанья,
о себе он помнит только чудо:
«У меня воздушное посланье».

Я не знаю, как его достигнуть,
и не помню, как его доставить.
Всё, что я могу, – просить: «Прости мне,
то, чем это “я” опять не станет».

Бесконечный, запертый в конечном,
воздух понимает, что он воздух,
и бросает камень человечий
в пропасть человеческого роста.

Он летит и падает сквозь облак,
и летит, и падает сквозь возраст.
Этот воздух прожил этот облик.
Этот облик любит этот воздух.

Непредмет, который стал предметом –
оболочкой, бывшей перекличкой,
на краю усталого предместья
упадёт беспалой рукавичкой,

и ему осинки-следопытки,
ломаные линии на склоне,
прочитают с первой же попытки
прямо по отсутствию ладони:

Пресекалось и пересекалось
больше и не больше, чем дыханье.
Всё казалось. Всё соприкасалось.
Вот и всё воздушное посланье.

Е. Боярских.
111001
Вершина

Здесь вам не равнина — здесь климат иной.
Идут лавины одна за одной,
И здесь за камнепадом ревет камнепад.
И можно свернуть, обрыв обогнуть, -
Но мы выбираем трудный путь,
Опасный, как военная тропа.

Кто здесь не бывал, кто не рисковал —
Тот сам себя не испытал,
Пусть даже внизу он звезды хватал с небес.
Внизу не встретишь, как не тянись,
За всю свою счастливую жизнь
Десятой доли таких красот и чудес.

Нет алых роз и траурных лент,
И не похож на монумент
Тот камень, что покой тебе подарил.
Как Вечным огнем, сверкает днем
Вершина изумрудным льдом,
Которую ты так и не покорил.

И пусть говорят — да, пусть говорят!
Но нет — никто не гибнет зря,
Так — лучше, чем от водки и от простуд.
Другие придут, сменив уют
На риск и непомерный труд, -
Пройдут тобой не пройденый маршрут.

Отвесные стены — а ну, не зевай!
Ты здесь на везение не уповай.
В горах ненадежны ни камень, ни лед, ни скала.
Надеемся только на крепость рук,
На руки друга и вбитый крюк,
И молимся, чтобы страховка не подвела.

Мы рубим ступени. Ни шагу назад!
И от напряженья колени дрожат,
И сердце готово к вершине бежать из груди.
Весь мир на ладони — ты счастлив и нем
И только немного завидуешь тем,
Другим — у которых вершина еще впереди.

В. Высоцкий.
100101

Стою на полустаночке
В цветастом полушалочке,
А мимо пролетают поезда.
А рельсы-то, как водится,
У горизонта сходятся.
Где ж вы, мои весенние года?

Жила, к труду привычная,
Девчоночка фабричная,
Росла, как придорожная трава.
На злобу неответная,
На доброту приветная,
Перед людьми и совестью права.

Колёсики всё кружатся,
Сплетает нитка кружево…
Душа полна весеннего огня.
А годы — как метелица,
Все сединою стелятся,
Плясать зовут, да только не меня.

Что было — не забудется,
Что будет — то и сбудется,
Да и весна уж минула давно.
Так как же это вышло-то,
Что всё шелками вышито
Судьбы моей простое полотно?

Гляди идёт обычная
Девчоночка фабричная,
Среди подруг скромна не по годам.
А подойди-ка с ласкою
Да загляни-ка в глазки ей —
Откроешь клад, какого не видал…

Стою на полустаночке
В цветастом полушалочке,
А мимо пролетают поезда.
А рельсы-то, как водится,
У горизонта сходятся.
Где ж вы, мои весенние года?

М. Анчаров.
100010
А далее мне снится новый сон: учёный открывает всезакон,
его глаза устали — и прозрели сложнейшую симметрию миров,
структуру бытия — его любовь, его канон и соло на свирели.
Как музыка, структура началась, на миллион сторон себя раскрыла,
и всё объяла, и прешла, смеясь, и этим смехом всё преобъяснила.
И воздух уподобился воде, такой гранёной, выпуклой вначале,
такой зелёной пламенной звезде,
и всё, что есть, и нет чего нигде, его глаза прозрели — и узнали.
— Теперь, когда мы видим, — говорит, — пока мы бредим — надо
строить город.
Он жжёт меня как голод, он царит повсюду, как единый голос хора.
Труд отменив, конструкция сама себя возводит по модели чуда.
Эй, выходи, устрой свои дома! И город вышел сразу отовсюду.
Стремится в землю, из земли растёт, и по воде торопится и вьётся,
и огненные лестницы ведёт внутри всепонимающего солнца.
Колонны это или корабли, цветы ли, арки, белые гирлянды?
Преодолев сомнения земли, сквозь небо провели его гиганты.
На всякий миллион любых сторон подброшен, погружён и безоружен —
мы видим город-гору, город-сон, он будет вознесён и не разрушен.
Он всеоткрыт, и все в него придут.
Учёный говорил вот так, и тут
ответил друг безродный, беспородный, прикинувшийся внутренним
жильцом,
безвидный, полустёртый, как набросок с ничем не примечательным
лицом:
— Здесь негде жить, —
из утренних теней он выделился в чёрный отголосок:
— Уродство станет явным. Светлый город отменит тьму, и нас
отвергнет с ней. Прозрачен умозрительный каркас, незрим его невиданный строитель.
Пусть этот город исправляет нас. Давай назначим каждую обитель
на сотни вёрст туда или сюда и памятником высшему закону,
и вечным местом страшного суда.
Когда войдут виновные сюда,
их здесь осудит каждая колонна,
рождённая в блаженстве, без труда.
Я вижу горы сквозь твои заборы, пусть мы за них не выйдем
никогда. И город отвечает, не виня: «Вы вспышки разобщённого огня,
что некрасив, но счастлив до предела.
И сквозь твои законы и суды я тоже вижу горы и сады
и совершенство чёрного на белом». Мы люди, а не судьи. Нет руки, которая карает.
Языкитрепещущего пламени, как тени, качаются на чудных площадях,
потрескивают, машут, шелестят, восходят и нисходят по ступеням.

Е. Боярских.
26 октября 2020.
110111, 110110

Корабль

— Что ты видишь во взоре моём,
В этом бледно-мерцающем взоре? —
Я в нём вижу глубокое море
С потонувшим большим кораблём.

Тот корабль… величавей, смелее
Не видали над бездной морской.
Колыхались высокие реи,
Трепетала вода за кормой.

И летучие странные рыбы
Покидали подводный предел
И бросали на воздух изгибы
Изумрудно-блистающих тел.

Ты стояла на дальнем утёсе,
Ты смотрела, звала и ждала,
Ты в последнем весёлом матросе
Огневое стремленье зажгла.

И никто никогда не узнает
О безумной, предсмертной борьбе
И о том, где теперь отдыхает
Тот корабль, что стремился к тебе.

И зачем эти тонкие руки
Жемчугами прорезали тьму,
Точно ласточки с песней разлуки,
Точно сны, улетая к нему.

Только тот, кто с тобою, царица,
Только тот вспоминает о нём,
И его голубая гробница
В затуманенном взоре твоём.

Н. Гумилев.
100100
Из поэмы «Посвящается Ялте»

«Колхида» вышла в море. За кормой
струился пенистый, шипящий след,
и полуостров постепенно таял
в полночной тьме. Вернее, возвращался
к тем очертаниям, о которых нам
твердит географическая карта.

И. Бродский.
100100
Из романа «Хазарский словарь»

«Земная азбука представляет собой зеркало небесной и разделяет судьбу языка. Если мы используем вместе и имена, и глаголы (хотя глаголы стоят бесконечно выше имен, ибо не равны ни их возраст, ни происхождение, ибо они возникли до, а имена после Творения), то все это относится и к азбуке. Поэтому буквы, которыми записывают имена, и буквы, которыми фиксируются глаголы, не могут быть одного сорта, и они с незапамятных времен были поделены на два вида знаков и только сейчас перемешались в наших глазах, потому что как раз в глазах и прячется забывчивость. Так же как каждая буква земной азбуки соответствует какой-то части тела человека, так и буквы небесной азбуки соответствуют, каждая своей, частице тела Адама Кадмона, а просветы между буквами отмечают ритм его движения. Но ввиду того, что параллельность Божией и человеческой азбуки недопустима, одна из них всегда отступает, чтобы дать место другой; и наоборот, когда другая распространяется — отступает первая. Это же верно и для письмен Библии — Библия постоянно дышит. Мгновениями в ней сверкают глаголы, а стоит им отступить, чернеют имена, правда, мы этого видеть не можем, так же как нам не дано прочитать, что пишет черный огонь по белому огню. Так и тело Адама Кадмона попеременно то наполняет наше существо"рассыпанные как свет и песок по водам земли в час, когда Божии письмена прильют и вытеснят из нашего спящего глаза письмена человеческие."Потому что во сне думают глазами и ушами, речи во сне не нужны имена, она использует лишь одни глаголы, и только во сне любой человек цадик, и никогда не убийца… Я, Самуэль Коэн, пишущий эти строки, так же как хазарские ловцы снов, ныряю в области темной стороны света и пытаюсь извлечь заточенные там Божии искры, однако может случиться, что моя собственная душа останется там в плену. Из букв, которые я собираю, и из слов тех, кто занимался этим же до меня, я составляю книгу, которая, как говорили хазарские ловцы снов, явит собой тело Адама Кадмона на земле…»

М. Павич.
100100
00.59.00-01.00.30 (1 серия)
«Шерлок». 4 сезон. П. Макгиган и др. 2017.
010011

00.51.00-00.55.40
Герой. Ч. Имоу, 2002.
01.13.30-01.22.00
«Довод». К. Нолан. 2022.
111010

01.06.30-01.09.00
«Люди в черном». Б. Зонненфельф. 1997.
101011

00.19.00-00.26.00
«Мастер». П. Т. Андерсон. 2012.
100100

00.40.40-00.43.30
«Гнев». Т. Скотт. 2004.
010011
00.29.00-00.30.00
«Малышка на миллион». К. Иствуд. 2005.
000011
00.04.40-00.10.50
«Пророк». Л. Тамахори. 2007.
010111 ↗
01.52.30-01.59.40
«Пятый элемент». Л. Бессон. 1997.
110000 ↗
«Один вдох». Е. Хазанова. 2020.
010011
00.06.20-00.07.30
00.34.40-00.36.00
Задание «Анти-органайзер»
Это задание способствует пониманию пластичной и многообразной природы времени. Кроме того, «Анти-органайзер» помогает решать свои личные проблемы со временем: кому-то его постоянно не хватает, оно проносится, теряется, исчезает, у другого время тянется, засасывает, как трясина; кто-то не может внести в него структуру, а кто-то настолько застроил свое время, что оказался в клетке; один не может выбраться из прошлого, а другому не хватает воспоминаний и т. д. Да, это органайзер, но его назначение — не планировать, а создавать свое время, в котором хорошо, с которым ты в ладу, которое тебе помогает, потому «анти». Но главная цель задания — разработка концепции сложного дизайн-продукта. И прежде, чем его выполнять, надо прочитать книгу «Дизайн Перемен» полностью, потому что здесь задействованы все темы.
Г. Н. Лола, Т. И. Александрова
Задание «Словарь»
Перед студентами была поставлена задача по разработке словаря как методического материала для освоения курса. В качестве основного требования можно выделить проектирование словаря не в классическом понимании (как сборник определений и терминов), а скорее, как систему знаний, организованную таким образом, чтобы сформировать новый способ обращения со словом. Другой задачей стало улучшение коммуникации в группе между студентами из России и Китая для более полного освоения курса, обмена знаниями и опытом, а также для культурного обогащения.
Цели:
  1. Создание словаря-метода для работы с многозначными понятиями
  2. Формирование общего коммуникативного поля, платформы для объединения идей и построения знания

Задачи:
  1. Разработка принципа отбора понятий для словаря
  2. Разработка структуры словаря
  3. Проектирование коммуникации с продуктом и между людьми в процессе взаимодействия с ним

Целевая аудитория:
Ученые, дизайнеры

Портрет Другого:
Исследователи, которые хотят превратить обязательный глоссарий в источник новых идей, чувствительны слову, не боятся стать изобретателем новых концептов.

Компетенции (особенности) продукта:
  1. Подчеркивает субъективность знания
  2. Очерчивает смысловое пространство слова
  3. «Общение через дупло» как метафора коммуникации в формате словаря, которая предполагает своего рода переписку небольшими заметками
  4. Незавершенность продукта, подвижная форма, предусмотрена возможность дополнения.

Лейтмотивом словаря стала тема двойственности. Внимание было сосредоточено на словах, которые имеют противоположные по смыслу значения и, тем самым, задают смысловую рамку, которую пользователь может заполнить различными оттенками смысла.

Интенция: «„Переводы“ открывают окна, а не создают зеркала» (В. Беньямин «Задача переводчика»). Перевод здесь понимается скорее как означивание, но также используется и в прямом значении. Например, в нижней части страницы, на которой приведено значение слова, используются китайский язык. Благодаря студентам из Китая, обнаружилась интересная особенность: слова обычно образованы из нескольких иероглифов, но, если перевести каждый из иероглифов в отдельности, они будто становятся ключами к пониманию слова, вмещая в себя концентрированный смысл.

Настроившись на поиск с помощью данных инструментов, пользователь обнаруживает смыслы, вовлекается в игру слов, оставляя следы и зацепки. Но каждая игра подчинена определенным правилам, задающим контекст. Конструкция словаря воплощает идею зеркала — окна в контексте перевода. Каждому слову посвящен один разворот: с двух сторон расположены противоположные значения понятий. Раскрыв эту своеобразную папку, пользователь попадает на смысловое поле с графикой, которая освобождает от страха чистого листа, становится фоном для смысловых коннотаций. Эту часть листа пользователь заполняет самостоятельно и свободно, в формате заметок, опираясь на свои ассоциации, чувства. Разработанные шаблоны лишь предлагают возможные формы фиксации впечатления: цитата из статьи, изображение, этимология слова, заметка. Смысловое поле может пополняться по мере накопления новых знаний, различные слои накладываются, образуя новые смыслы. Такой подход оставляет пользователю пространство для поиска, наблюдения, записи собственных мыслей, задавая условные границы в виде двух полярных значений, и, в то же время, предлагает инструменты для коммуникации, когда каждый участник привносит свои смыслы и идеи.

В рамках проектирования словаря возникла проблема поиска и выбора слов, которые действительно соответствуют тематике двойственности и имеют необходимую глубину. В качестве инструмента был предложен артефакт — цветок-гадалка. Несколько наивная и знакомая форма из детства раскрепощает, пробуждает любопытство, исследовательских дух и вносит элемент случайности. В то же время, этот предмет функционален: он содержит набор вопросов и образов, позволяющих обнаружить и измерить слова-видоискатели. Характерной особенностью артефакта является совмещение рационального и чувственного подходов. На внешней стороне лепестков пользователь выбирает один из иероглифов (которые вместе образуют понятие артефакт), опираясь на смысловое содержание или на ощущения. Внутри цветка представлено два уровня восприятия: первый — рациональный — состоит из вопросов, которые позволяют логически и метрически оценить слово, количество возможных значений, ошибочность или многослойность восприятия, степень интереса для исследования; второй уровень — чувственный — содержит образные художественные поэтические тексты и многозначные изображения, которые, несколько обескураживая, обращают пользователя к собственным ощущениям. Таким образом, пользователь совершает выбор сознательно и интуитивно одновременно.

Словарь как метод работы со знанием создан таким образом, чтобы задать ориентиры, но сохранить пространство для личного исследования. Кроме того, словарь существует как материальная форма для сохранения и присвоения знания, отпечаток личного эмоционального опыта переживания. Дизайнер здесь проектирует не только продукт, но взаимодействие с материей знания и впечатления, перенос нематериального в вещный мир.
Ангелина Каблова, Анастасия Марьева, Мария Пищева, Марта Мартынова,
Юйхао Ян, Жун Пу, Мисуй Фэн, Кай Чжан